пудрить мозги
вола вертеть, парить, сбивать с пахвей, околпачивать, клепать мозги, дезориентировать, заговаривать зубы, блефовать, мутить воду, запутывать, вводить в обман, компостировать мозги, замазывать глаза, втирать очки, обманывать, обставлять, накалывать, морочить, арапа заправлять, дурачить, оставлять в дураках, баки забивать, брать на арапа, отводить глаза, охмурять, морочить голову, брать на пушку, дурить голову, водить за нос, обдурять, дурить мозги, облапошивать, надувать, разыгрывать, обжуливать, обводить вокруг пальца, крутить шарики, парить мозги, сбивать с толку, сбивать с пахвы, мистифицировать, сбивать с панталыку, морочить мозги, оболванивать, сбивать с пахвов, оставлять с носом, крутить голову, сбивать, объегоривать, путать, вводить в заблуждение, крутить мозги, вешать лапшу на уши, темнить, вола крутить, одурачивать
Mr. Putin: a leading international expert and specialist in brain powdering business
19 сентября 2013 года, 19:45 Новгородская область
Mike Nova: "пудрить мозги" - this almost untranslatable Russian idiom: "to powder the brain" (on Mr. Putin and most of the others part) is the best way, it seems to me, to describe the meeting of "Valdai Club". With one addition: mutual "powdering of the brain". Or, in other words, a brain powdering orgy: международная оргия запудривания мозгов на самом высоком уровне.
Особенно отличился Д. Саймс (D. Simes), показав свою довольно неординардную способность to jerk off his host. I do not know if he got any pleasure out of it himself, apparently he did. This jerking off session was so interesting (however I cannot say that it was really exciting, the true passion was somewhat missing, despite all the seductive moves and movements) that it deserves a long quote:
Д.САЙМС: Я с удовольствием слушал весь предыдущий разговор и, конечно, выступление Президента. Я немножко ощущаю себя некомфортабельно, как тот честный старик, который сказал: «Господин Президент, я честный старик, мне нечего терять, вы гений». Вот я не хочу выступать в этом духе и не буду.
В.ПУТИН: А зря. Чего проще‑то: сказал, и всё. (Смех.)
Д.САЙМС: Может быть, Вам понравится, мы увидим.
Наш предыдущий разговор меня слегка напряг, потому что у меня было ощущение: всё хорошо, прекрасная маркиза, за исключением пустяка. Да, конечно, есть проблемы между Россией и Евросоюзом, есть разногласия между Россией и Соединёнными Штатами, но, в общем, всё это как‑то с доброй волей, с пониманием друг друга. За исключением Президента, когда я слушал этот разговор, у меня было ощущение: мы проявим немного доброй воли и здравого смысла, и всё пойдёт по маслу.
Друзья, мы ещё не вышли, а только начали искать выход из одного из самых серьёзных мировых кризисов после Второй мировой войны. Мы из этого кризиса ещё не вышли. Есть не только технические аспекты с ситуацией с сирийским химическим оружием, но и фундаментальная разница позиций. Как сказал Президент, позиция России состоит в том, что не должно быть применения силы.
В.ПУТИН: Без санкции Совета Безопасности ООН.
Д.САЙМС: Без санкции Совета Безопасности ООН.
Кроме того, как сказал Президент, не доказано, что химическое оружие применялось правительством Асада, которое в Соединённых Штатах и в Европе обычно называют только «режимом». Американская позиция и позиция ведущих европейских держав принципиально другая.
Почему Президент Обама вынужден был пойти навстречу инициативе Президента Путина? Не потому, как я понимаю, что он принципиально отказался от идеи нанесения военного удара по Сирии. Он обратился, как только что говорил Президент, к Конгрессу, он явно готовил страну к нанесению военного удара, но не получилось. Сначала подвёл английский парламент, потом вдруг подвело американское общественное мнение.
То, что произошло в Соединённых Штатах, я такого не видел. Я эмигрировал в Соединённые Штаты 40 лет назад, в 1973 году, и всегда сталкивался с ситуацией, когда большинство американского общественного мнения – это политические реалисты, которые не любят какие‑то иностранные гуманитарные интервенции, которые не хотят распространять демократию с помощью применения силы.
Общественное мнение не играло большой роли, потому что для большинства людей это был вопрос 25‑й, они не на этой основе голосовали. А тут вдруг впервые очень быстро, как снежный ком, нарос настоящий протестный ураган. Началось с того, что Администрация считала, что ей практически гарантирована поддержка Сената, который контролируют демократы. И что, когда проголосует Сенат, можно будет додавить палату, которую контролируют республиканцы.
И вдруг – я посмотрел по американскому телевидению, уверен, мои американские коллеги смотрели тоже – на этих встречах конгрессменов и сенаторов с избирателями, включая сенатора Маккейна, избиратели кричали: «Что вы себе позволяете?! Чем вы занимаетесь?!» И чем больше Администрация, чем больше Президент Обама говорили о том, почему нужно нанести удар по Сирии, тем больше нарастала оппозиция общественного мнения.
И тут пришла Ваша инициатива, господин Президент, которая позволила Президенту Обаме с честью, сохраняя лицо, признать неизбежное – удар не может быть нанесён. Но основные мотивы – убрать Асада, продемонстрировать, что если Соединённые Штаты и лично Президент Обама провели какую‑то красную черту, в данном случае с применением химического оружия, если уж так произошло, то Америка не может потерпеть, чтобы этот человек оставался у власти и чтобы зло, как было сформулировано в Вашингтоне, не было наказано, – все эти моменты остались в силе.
Проблема гораздо шире Сирии. Когда Вы говорите о национальной идентичности России, я помню, как я был в России в 1991 году с бывшим Президентом Никсоном, и как он выступал в Институте мировой экономики и международных отношений. Он поразил всех, сказав там, что Россия есть часть западной цивилизации, что Россия, конечно, должна понимать, что есть какие‑то общие механизмы демократии и какие‑то общие принципы свободного рынка.
Он сказал, что Россия никогда не должна идти в фарватере внешней политики США и никогда не должна пытаться перенимать американские западные ценности, потому что это не только для России неестественно, потому что это не только Россию в чём‑то обкрадёт, но это окажется бумерангом. Российское общественное мнение, российская политика никогда в долгосрочной перспективе это не поддержит. И в результате будет какое‑то неприятие Соединённых Штатов, Запада, и за это Западу и Соединённым Штатам придётся рассчитываться.
В заключение скажу: Уинстон Черчилль, которого упоминал Президент Путин, сказал очень интересную и мудрую вещь про Соединённые Штаты. Он сказал, что Соединённые Штаты и американцы всегда в конце концов находят правильное решение после того, как «мы попробовали всё остальное». Я надеюсь, что мы уже подходим к концу пробования всего остального и что это откроет реальную возможность для российско-американских отношений.
Я полностью приветствую жёсткую позицию Президента Путина не потому, что я не патриот Соединённых Штатов, а потому, что я считаю, что в отношении великих держав взаимное сюсюканье – не путь к согласию. Нужно понимать, чего можно ждать от другой страны, и нужно понимать, где есть сопротивление материала.
Мой вопрос к Президенту состоит вот в чём. Я думаю, что Вы показали и своей мюнхенской речью, и своей весьма эффективной статьёй в «Нью‑Йорк таймс», что Россия не позволит, какие красные линии сама Россия проводит. Но если бы Вы говорили один на один с Президентом Обамой, я понимаю, что, когда Вы сидите в этой аудитории, Вы не говорите один на один, то в дополнение к тому, что Вы сказали в «Нью‑Йорк таймс», на что Россия не согласна? Что бы Вы ему сказали на случай, если бы Соединённые Штаты увидели это окно возможностей и постарались его использовать? Как бы Вы видели возможности российского сотрудничества? Что бы Вы могли предложить с точки зрения, возможно, изменения позиции России по каким‑то важным вопросам?
-
-
Maybe, "в отношении великих держав взаимное сюсюканье – не путь к согласию", but in the relationships between some "politologists" and politicians apparently it is, as Mr. Simes so aptly demonstrated.
-
-
